Время для жизни [СИ] - taramans
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Уже заходя за угол, он подумал — «а может она пьяна? ну не пьяна… а… ну замахнула чуток, для храбрости? Да нет же — от нее спиртным не пахло совсем! Девушкой от нее пахло… хороший такой, приятный запах… духами чуть пахло. Что-то легкое, цветочное. А запаха спиртного не было!».
Зина шла за ним и что-то смеясь, рассказывала. Ему приходилось иногда улыбаться, хотя он и не понимал, о чем речь. Они пошли вокруг клуба, потому как вести Зину через свою комнату он опасался, а ну как — нападет… с сексуальными гнусными целями? Да и он тоже — не железный, девушка-то красавица. Просто — тараканы у нее в голове! Большие такие тараканы!
Как там в фильме, про Володьку, который женился: «Мамуля! Мамулечка! Утомились, да? У плиты перегрелись?».
Оказалось, что Калошин и компания уже грузятся в машину. Варя сидела в кабине и была удивлена, когда увидела Ивана с Зиной.
«м-д-я-я… все страньше и страньше… как говорила одна девочка… и тут тоже без девочки не обошлось!».
В самом клубе, слава богу, народу уже практически не осталось!
Иван подошел к директору и попросил дать ключ от кабинета.
— Так, подожди, сейчас вместе поднимемся! — Илья провожал артистов.
Когда они зашли в фойе, здесь их встретила Кира. Все вместе они поднялись в кабинет директора, где Иван спросил:
— Илья! У тебя там коньячка не осталось? Что-то вот так коньяка захотелось, прямо — жуть как!
— А ты знаешь, я, пожалуй, тоже хлебну. Девчата! Вы как, поддержите мужчин? Извините, вина — нет! Так-так-так… где же оно…
Откуда-то снизу, из недр шкафа, Илья извлек початую бутылку коньяка, блюдце с каким-то печеньем, несколько конфет, и поломанную на дольки шоколадку, в разорванной обертке.
— Ох, Илья! Тебе Тоню сюда поскорее нужно перетаскивать. Она тут и кружки будет вести, и порядок у тебя наведет. А то у тебя не кабинет, а берлога какая-то, — Кира с улыбкой покачала головой.
Когда Косов сел на диван, Зина непринужденно разместилась рядом с ним, вызвав тем самым удивленную улыбку Киры, и явную озадаченность Ильи. Но тот на это внимание не акцентировал, а сразу переключился на опрос присутствующих — кто и что думает про генеральную репетицию. И Иван, и девушки в один голос заявили, что, если не случится что-то совсем уж плохое, открытие клуба и концерт должен получится — неплохим.
Илья, наконец-то разлил коньяк по кружкам, и они дружно «вздрогнули».
— Многовато что-то ты нам налил, Илья. Нам еще до дома добираться, будем сейчас в передвижке на всех перегаром дышать, — Кира укоризненно посмотрела на Илью.
— А вы — закусывайте! Вот — шоколад берите! — не совсем логично ответил директор, — да вон, Иван Вас проводит! Проводишь же, Иван?
— Конечно! Какие могут быть вопросы? — между тем Иван почувствовал, как Зина подвинулась к нему поближе и приобняла за руку, вызвав еще одну приподнятую бровь у Киры, и чуть нахмуренное недоумение у Ильи.
Они еще немного поговорили, потом Кира, взглянув на часы, засобиралась.
— Зина! Ты идешь… или нет? — увидев, что Илья вновь с головой залез в шкаф, а значит — не слышит, спросила Кира, улыбаясь.
— Кира! Ну что за вопрос? Иду, конечно! Пошли, мой верный рыцарь! — она потянула Ивана за руку.
«Упс… а вот сейчас ее, кажется, и в правду подразвезло!».
Пока Кира отлучалась, Зина, притиснувшись вплотную к Ивану, глядя в глаза, спросила:
— А правда, что ты в воскресенье за Кирой из кустов подглядывал?
«Тьфу ты, бля… вот же… женщины!».
— Нет, не правда! Я по тропинке мимо шел, к поляне. А тут Кира ополоснуться решила! Вот так, случайно, получилось!
— Угу… ты вот так перед Серегой оправдывайся! У-у-у… кобель! — потом повернулась к нему спиной, и потребовала, — ну… обнимай меня! Замерзла что-то!
А когда он вынес свою куртку, и накинул Зине на плечи, та с чего-то вдруг разобиделась и до самой станции шла молча. А в вагоне передвижки они сели напротив него, и всю дорогу Зина что-то нашептывала Кире на ухо, периодически тыкая в его сторону пальцем. Кира иногда смеялась, иногда что-то с улыбкой возражала Зине, но тоже — шёпотом, отчего Ивану содержания слышно не было. Иногда она с удивлением поглядывала на него.
«Ну и пусть их!».
Девушки категорически отказались, чтобы он проводил их от вокзала до дому, мотивируя это тем, что жили они рядом, на Красном, в соседних домах, а вот Ивану до Нахаловки топать еще изрядно!
Ну и ладно! Что-то сегодня этих двух девушек было слишком много. Как по нему!
Глава 8
И вот настал тот самый, долгожданный день. Еще только самое утро, а уже очень-очень хочется, чтобы он, этот, мать его, день уже закончился. Суматоха, нервотрепка, мельтешение знакомых и незнакомых лиц. Команды, подаваемые как самим директором Ильей, так и еще массой вполне себе незнакомого Ивану народа. Какие-то тетеньки, смутно припоминается, что учителя из местной школы, потом — вроде бы кто-то из администрации совхоза, и еще какие-то вовсе — пигалицы. И команды эти зачастую противоречат ранее отданным. Ну все — как всегда у нас: «хватай мешки, вокзал отходит!».
И вроде бы все сделано, ан нет — целая куча каких-то вещей забыта, а те, которые не забыты — помещены, поставлены, повешаны совсем не туда. И их срочно нужно тащить в другое место, и уже даже не сейчас, а буквально — вчера!
Как же это все знакомо, и так же это — буквально до тихого мата, зубовного скрежета, постепенно перерастающего в тщательно скрываемое, но вот-вот пробьющееся наружу бешенство… Бесит, мля!
Из мыслей — только та, которая затвержена в мозгах несчитанных поколений курсантов военных училищ, а, так же, ментов — «для курсанта/мента праздник, как для лошади свадьба — голова в цветах, а жопа — у мыле!».
Уже к началу двенадцатого часа, Иван, тихо, но с душой матерясь, попытался скрыться от этих Содома и Гоморры у себя в комнате, чтобы хоть чуть передохнуть, но лишь открыв дверь, был оглушен многоголосым визгом. Как оказалось, его комната, о чем его, конечно, забыли предупредить! была выбрана в качестве гримерки-раздевалки для местных артистов — как несовершеннолетних, так и постарше.
— Молодой человек! Что Вы себе позволяете? — негромко, но внушительно спросила его, вытолкав в
